Норма 157. Юрисдикция в отношении военных преступлений
Норма 157. Государства имеют право наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений.
Customary International Humanitarian Law, Cambridge University Press, 2005, том II, глава 44, раздел В.
Практика государств устанавливает эту норму в качестве нормы обычного международного права, применяемой в отношении военных преступлений, совершённых во время как международных, так и немеждународных вооружённых конфликтов. Принцип универсальности дополняет другие основания для уголовной юрисдикции: принцип территориальности (основанный на месте совершения преступления[1]; принцип личности субъекта преступления (основанный на гражданстве преступника)[2]; принцип личности объекта преступления (основанный на гражданстве жертвы преступления)[3]; и защитный принцип (основанный на защите национальных интересов или безопасности)[4].
Право государств наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений широко поддерживается национальным законодательством[5]. Выло также несколько случаев, когда лиц, подозреваемых в военных преступлениях, судили национальные суды на основании универсальной юрисдикции[6]. За последнее десятилетие национальные суды судили нескольких лиц за военные преступления, совершённые во время немеждународных вооружённых конфликтов, на основании универсальной юрисдикции[7]. Важно, что государства гражданства обвиняемых не возражали в этих случаях против осуществления универсальной юрисдикции. Несколько военных уставов и наставлений также поддерживают норму, что юрисдикция в отношении военных преступлений может быть установлена на основании принципа универсальной юрисдикции[8].
Право государств наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений также подкрепляется договорным правом. Второй протокол к Гаагской конвенции о защите культурных ценностей предусматривает, что Протокол не препятствует осуществлению «юрисдикции по международному обычному праву», что, по замыслу обсуждавших Протокол делегатов, относится к праву государств наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений[9]. Конвенция о геноциде, в которой в прямой форме говорится о территориальной юрисдикции, толкуется как не запрещающая применение принципа универсальной юрисдикции к геноциду[10]. Хотя Статут Международного уголовного суда не обязывает государства устанавливать универсальную юрисдикцию в отношении военных преступлений, несколько государств включили перечень военных преступлений, содержащийся в Статуте, в своё внутреннее законодательство и наделили свои суды полномочиями осуществлять судебное преследование лиц, подозреваемых в совершении таких военных преступлений, на основании принципа универсальной юрисдикции[11].
Практика неоднородна в отношении того, требует ли принцип универсальной юрисдикции конкретной связи с государством, осуществляющим судебное преследование. Требование, чтобы между обвиняемым и государством, осуществляющим судебное преследование, существовала какая-то связь, в частности, чтобы обвиняемый находился на территории или оказался во власти этого государства, отражено в военных уставах и наставлениях, законодательстве и прецедентном праве многих государств[12]. Однако существуют также законодательные акты и прецедентное право, которые не требуют наличия такой связи[13]. Женевские конвенции также не требуют наличия такой связи.
В 2000 г. Демократическая Республика Конго подала иск в Международный суд, оспаривая выданный бельгийским судьей международный ордер на арест министра иностранных дел ДРК. В своём выступлении перед судом в 2001 г. Демократическая Республика Конго в принципе не возражала против существования права государств наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений, но утверждала, что лицо, обвиненное по обвинительному акту, должно находиться на территории государства, осуществляющего такую юрисдикцию. Заключение Международного суда касалось вопроса об иммунитете глав государств и министров иностранных дел, поэтому относительно степени универсальной юрисдикции не было принято никакого решения[14]. В своих особых и несовпадающих мнениях судьи разошлись во взглядах на то, может ли осуществляться универсальная юрисдикция, когда обвиняемый не находится на территории государства, осуществляющего судебное преследование, однако большинство судей не оспаривали существование права судить лицо, подозреваемое в военных преступлениях, на основании универсальной юрисдикции[15].
Право государств наделять свои национальные суды универсальной юрисдикцией в отношении военных преступлений ни в коей мере не преуменьшает обязательство государств-участников Женевских конвенций и государств-участников Дополнительного протокола I предусматривать в своём внутреннем законодательстве универсальную юрисдикцию в отношении тех военных преступлений, которые известны как «серьёзные нарушения[16]. Многие государства выполнили это обязательство, включив соответствующие положения в своё законодательство[17]. Несколько лиц, подозревавшихся в военных преступлениях, подверглись судебному преследованию за серьёзные нарушения на основании универсальной юрисдикции[18].
Помимо Женевских конвенций и Дополнительного протокола I, ряд других договоров обязывает государства-участников предусматривать универсальную юрисдикцию в отношении определённых преступлений, в том числе совершаемых во время вооружённого конфликта. К ним относятся, в частности, Конвенция против пыток, Межамериканская конвенция о насильственном исчезновении, Конвенция о безопасности персонала ООН и Второй протокол к Гаагской конвенции о защите культурных ценностей[19].
[1]См., например, военные уставы и наставления Новой Зеландии (т. II, гл. 44, § 152), США (там же, § 161) и Швейцарии (там же, § 156) и законодательство Австралии (там же, § 165), Бангладеш (там же, § 169), Канады (там же, § 177) и Кот-д’Ивуара (там же, § 183); см. также проект законодательства Никарагуа (там же, § 218).
[2]См., например, военные уставы и наставления Новой Зеландии (там же, § 152), США (там же, §§ 159–161), Швейцарии (там же, § 156) и Югославии (там же, § 162) и законодательство Австралии (там же, § 165), Азербайджана (там же, § 168), Германии (там же, § 196), Канады (там же, §§ 177–178), Киргизии (там же, § 205), Мексики (там же, § 213), Нидерландов (там же, § 214), России (Уголовный кодекс Российской Федерации, 1996 г., ст. 12(1)–(3)) и США (т. II, гл. 44, § 243).
[3]См., например, военные уставы и наставления Новой Зеландии (там же, § 152), США (там же, §§ 159–161) и Швейцарии (там же, § 156) и законодательство Германии (там же, § 196), Канады (там же, § 178), Кот-д’Ивуара (там же, § 183), Мексики (там же, § 213), Нидерландов (там же, § 214), Словении (там же, § 228), Франции (там же, § 193), Чили (там же, § 179) и Швеции (там же, § 231).
[4]См., например, United States, Naval Handbook (там же, § 161); законодательство Азербайджана (там же, § 168), Нидерландов (там же, § 214) и Чили (там же, § 179); Israel, District Court of Jerusalem, Eichmann case (там же, § 258).
[5]См., например, законодательство Австралии (там же, § 165), Азербайджана (там же, § 168), Бангладеш (там же, § 169), Беларуси (там же, § 171), Бельгии (там же, § 172), Великобритании (там же, §§ 238–240), Германии (там же, §§ 196 и 198), Канады (там же, §§ 177–178), Колумбии (там же, § 180), Коста-Рики (там же, § 182), Люксембурга (там же, § 208), Нигера (там же, § 219), Новой Зеландии (там же, § 217), Сальвадора (там же, § 189), Словении (там же, § 228), США (пытки) (там же, § 242), Таджикистана (там же, § 234), Франции (там же, § 195), Швейцарии (там же, § 232), Швеции (там же, § 231), Эквадора (там же, § 188) и Эфиопии (там же, § 190); см. также проекты законодательства Ливана (там же, § 206), Тринидада и Тобаго (там же, § 235), Шри-Ланки (там же, § 230).
[6]Помимо случаев, указанных в примечании 207, см. также Australia, High Court, Polyukhovich case (там же, § 247); Canada, High Court of Justice, Finta case (там же, § 250); Netherlands, Special Court of Cassation, Ahlbrecht case (там же, § 262); Netherlands, Special Court of Cassation, Rohrig and Others case (там же, § 263); United Kingdom, Supreme Court of Judicature, Court of Appeal, Sawoniuk case (там же, § 271); United States, Court of Appeals, Demjanjuk case (там же, § 273).
[7]См., например, Belgium, Court of Cassation, The Four from Butare case (там же, § 249); France, Court of Appeal, Munyeshyaka case (там же, § 253); Netherlands, Supreme Court, Knesević case (там же, § 264); Switzerland, Military Tribunal at Lausanne, Grabež case (там же, § 267) and Niyonteze case (там же, § 269).
[8]См., например, военные уставы и наставления Австралии (там же, § 144), Великобритании (там же, § 157), Нидерландов (там же, § 150) и США (там же, § 161) («определённые военные преступления»).
[9]Второй протокол к Гаагской конвенции о защите культурных ценностей, статья 16(2) (а). См. также Jean-Marie Henckaerts, «New Rules for the Protection of Cultural Property in Armed Conflict», International Review of the Red Cross, No. 835, September 1999 г., р. 617.
[10]Конвенция о геноциде, статья VI; Germany, Higher Regional Court at Düsseldorf, Jorgić case (т. II, гл. 44, § 255); Israel, District Court of Jerusalem, Eichmann case (там же, § 258).
[11]См., например, законодательство Бельгии (там же, § 172), Великобритании (там же, § 240), Германии (там же, § 198), Канады (там же, § 178) и Новой Зеландии (там же, § 217); см. также проект законодательства Тринидада и Тобаго (там же, § 235).
[12]См., например, военные уставы и наставления Канады (там же, § 146), Нидерландов (там же, § 151), Новой Зеландии (там же, § 152), США (там же, § 161) и Эквадора (там же, § 147); законодательство Австралии (там же, § 165), Боснии и Герцеговины (там же, § 173), Великобритании (там же, §§ 239–240), Германии (там же, § 196), Индии (там же, § 201), Канады (там же, §§ 177–178), Колумбии (там же, § 180), США (пытки) (там же, § 242), Франции (там же, §§ 194–195) и Швейцарии (там же, §§ 232–233); Canada, High Court of Justice, Finta case (там же, § 250); France, Tribunal de Grande Instance de Paris, Javor case (пытки) (там же, § 252); Germany, Supreme Court of Bavaria, Djajić case (там же, § 254), Germany, Higher Regional Court at Dusseldorf, Jorgić case, Germany, Supreme Court of Bavaria, Kusljić case (там же, § 257); Netherlands, Special Court of Cassation, Rohrig and Others case (там же, § 263).
[13]Прямые упоминания о возможности начать судебную процедуру (экстрадиции) в отношении лица, подозреваемого в военных преступлениях, которое не находится на территории государства, осуществляющего судебное преследование, см. законодательство Канады (там же, § 176), Люксембурга (там же, §§ 207–209) и Новой Зеландии (там же, § 217); Germany, Higher Regional Court at Düsseldorf, Sokolović case (там же, § 256); United States, Court of Appeals, Demjanjuk case (там же, § 273).
[14]ICJ, Arrest Warrant case, Judgement (там же, § 305).
[15]ICJ, Arrest Warrant case, Judgement (там же, § 305).
[16]Первая Женевская конвенция, статья 49; Вторая Женевская конвенция, статья 50; Третья Женевская конвенция, статья 129; Четвёртая Женевская конвенция, статья 146; Дополнительный протокол I, статья 85(1).
[17]Помимо законодательства, указанного в примечании 194, законодательство следующих стран основывается на режиме серьёзных нарушений Женевских конвенций (и Дополнительного протокола I, когда это применимо) или упоминает о нем: Австралии (т. II, гл. 44, § 166), Австрии (там же, § 167), Азербайджана (там же, § 168), Бангладеш (там же, § 169), Барбадоса (там же, § 170), Беларуси (там же, § 171), Бельгии (там же, § 172), Болгарии (там же, § 175), Ботсваны (там же, § 174), Вануату (там же, § 244), Великобритании (там же, § 237), Гватемалы (там же, § 199), Германии (там же, § 197), Дании (там же, § 187), Зимбабве (там же, § 245), Израиля (там же, § 203), Испании (там же, § 229), Канады (там же, § 176), Кении (там же, § 204), Кипра (там же, §§ 185–186), Кубы (там же, § 184), Люксембурга (там же, § 209), Маврикия (там же, § 212), Малави (там же, § 210), Малайзии (там же, § 211), Нигерии (там же, § 220), Новой Зеландии (там же, § 216), Островов Кука (там же, § 181), Папуа – Новой Гвинеи (там же, § 221), Парагвая (там же, § 222), Польши (там же, § 223), России (Уголовный кодекс Российской Федерации, 1996 г., ст. 12(1)-(3)), Сейшельских Островов (т. II, гл. 44, § 226), Сингапура (там же, § 227), Уганды (там же, § 236), Финляндии (там же, § 191), Франции (там же, § 194) и Швейцарии (там же, § 233); см. также проект законодательства Шри-Ланки (там же, § 230).
[18]См., например, Denmark, High Court, Sarić case (там же, § 251); Germany, Supreme Court of Bavaria, Djajić case (там же, § 254); Germany, Higher Regional Court of Düsseldorf, Jorgić case (там же, § 255); Germany, Higher Regional Court at Dusseldorf, Sokolović case (там же, § 256); Germany, Supreme Court of Bavaria, Kusljić case (там же, § 257); Israel, District Court of Jerusalem and Supreme Court, Eichmann case (там же, §§ 243–244); Switzerland, Military Tribunal at Lausanne, Grabež case (там же, § 252).
[19]Конвенция против пыток, статья 5; Конвенция о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала, статья 10; Inter-American Convention on the Forced Disappearance of Persons, Article 4; Второй протокол к Гаагской конвенции о защите культурных ценностей, статья 16(1).
