Норма 90. Запрещаются пытки, жестокое или бесчеловечное обращение и посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее обращение.Customary International Humanitarian Law, Cambridge University Press, 2005, том II, глава 32, раздел D.
Практикой государств эта норма устанавливается в качестве нормы обычного международного права, применяемой во время как международных, так и немеждународных вооружённых конфликтов.
Запрещение пыток признавалось ещё в Кодексе Либера
[1]. «Истязания» гражданских лиц и военнопленных были включены в перечень военных преступлений в Уставе Международного уголовного трибунала в Нюрнберге
[2]. Общая статья 3 Женевских конвенций запрещает «жестокое обращение и пытки», «посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее обращение» с гражданскими лицами и лицами, вышедшими из строя
[3]. Пытки и жестокое обращение также запрещены конкретными положениями четырёх Женевских конвенций
[4]. Кроме того, «пытки или бесчеловечное обращение» и «умышленное причинение сильных страданий или серьёзных телесных повреждений или ущерба здоровью» являются серьёзными нарушениями Женевских конвенций и военными преступлениями согласно Статуту Международного уголовного суда
[5].
Запрещение пыток и посягательства на человеческое достоинство, в частности оскорбительного и унижающего обращения, признаётся одной из основных гарантий для гражданских лиц и лиц, вышедших из строя, в Дополнительных протоколах I и II
[6]. Пытки, жестокое обращение и посягательство на человеческое достоинство, в частности оскорбительное и унижающее обращение, являются военными преступлениями во время немеждународных вооружённых конфликтов согласно Статуту Международного уголовного суда, Уставам Международного уголовного трибунала по Руанде и Специального суда по Сьерра-Леоне
[7].
Запрещение пыток, жестокого и бесчеловечного обращения и посягательства на человеческое достоинство содержится во многих военных уставах и наставлениях
[8]. Это запрещение также закреплено в законодательстве множества государств
[9]. Оно подтверждается внутригосударственным прецедентным правом
[10], а также международным прецедентным правом
[11]. Оно также подкрепляется официальными заявлениями и другой практикой
[12]. Прецедентное право Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии в деле Фурунджия и Кунараца также свидетельствует о том, что запрещение пыток является нормой обычного права во время как международных, так и немеждународных вооружённых конфликтов
[13].
Утверждаемое применение пыток, жестокое или бесчеловечное обращение, будь то во время международных или немеждународных вооружённых конфликтов, неизменно осуждалось Советом Безопасности ООН, Генеральной Ассамблеей ООН и Комиссией ООН по правам человека, а также региональными организациями и Международными конференциями Красного Креста и Красного Полумесяца
[14]. Обвинения в подобных действиях обычно отрицаются соответствующими властями
[15].
Запрещение пыток и жестокого, бесчеловечного или унижающего обращения или наказания можно найти в общих договорах по правам человека
[16], а также в специальных договорах, которые предназначены для предотвращения и наказания подобных действий
[17]. Согласно этим документам, отступления от данного запрещения не допускаются.
Элементы преступлений для Международного уголовного суда предусматривают, что военное преступление в виде пытки состоит в том, чтобы причинить «сильную физическую или психическую боль или страдания» в таких целях, как «получение информации или признания, наказание, запугивание или принуждение, или же по какой-либо причине, основанной на дискриминации любого рода»
[18]. В отличие от права прав человека, например, статьи 1 Конвенции против пыток, Элементы преступлений не требуют, чтобы такие боль или страдания причинялись «государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия».
В начале своей работы в деле Делалича и деле Фурунджия в 1998 г. Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии счёл определение, содержащееся в статье 1 Конвенции против пыток, частью обычного международного права, применимого во время вооружённого конфликта
[19]. Однако впоследствии, в 2001 г., Трибунал заключил, что «определение пытки по международному гуманитарному праву не включает в себя те же элементы, что определение пытки, обычно применяемое в соответствии с правом прав человека». В частности, Трибунал постановил, что «присутствие государственного должностного лица или другого лица, обладающего властью, при процессе пытки не обязательно для того, чтобы преступление считалось пыткой в соответствии с международным гуманитарным правом». Он определил пытку как намеренное причинение, путём действия или бездействия, сильной боли или страданий, физических или психических, с целью получить информацию или признание, наказать, запугать или принудить жертву или третье лицо, или осуществить дискриминацию любого рода в отношении жертвы или третьего лица
[20].
Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии, а также региональные органы по правам человека, установили, что изнасилование может являться пыткой
[21]. О запрещении изнасилования и других форм сексуального насилия смотри Норму 93.
Термин «бесчеловечное обращение» определяется в Элементах преступлений для Международного уголовного суда, как причинение «сильной физической или психической боли или страданий»
[22]. Элемент, отличающий бесчеловечное обращение от пытки, заключается в отсутствии требования, чтобы такое обращение имело конкретную цель. Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии использовал более широкое определение, установив, что бесчеловечное обращение «вызывает серьёзные психические или физические страдания или является серьёзным ударом по человеческому достоинству»
[23]. Элемент «серьёзного удара по человеческому достоинству» не был включён в определение бесчеловечного обращения в Элементах преступлений для Международного уголовного суда, поскольку военное преступление в виде «посягательства на человеческое достоинство» охватывает такие удары
[24].
В своей работе органы по правам человека применяют определение, сходное с тем, которое использовано в Элементах преступлений для Международного уголовного суда, подчёркивая силу физической или психической боли или страданий. Они признали нарушениями запрещения бесчеловечного обращения случаи активного дурного обращения, а также случаи очень плохих условий содержания под стражей
[25] и случаи одиночного заключения
[26]. Отсутствие необходимой пищи, воды или медицинской помощи у лиц, содержащихся под стражей, также было сочтено бесчеловечным обращением
[27].
Понятие «посягательства на человеческое достоинство» определяется в Элементах преступлений для Международного уголовного суда как действие, которое оскорбляет, унижает или иным образом попирает достоинство человека в такой степени, «что, по всеобщему признанию, его следует считать посягательством на человеческое достоинство». Далее Элементы преступлений предусматривают, что унижающее обращение может распространяться на умерших, и что потерпевший не обязательно должен сам сознавать, что подвергся оскорблению
[28]. Последнее замечание было сделано, чтобы включить в Элементы намеренное оскорбление лиц, находящихся без сознания или умственно отсталых. В Элементах преступлений также добавляется, что должны учитываться соответствующие аспекты культурной принадлежности лица, тем самым, действие нормы распространяется, например, на обращение, оскорбительное для лиц, принадлежащих к конкретной национальности или религии.
Понятие «унижающего обращения» определяется Европейской комиссией по правам человека как обращение или наказание, которое «грубо унижает потерпевшего перед другими или заставляет заключённого действовать против его воли или совести»
[29].