Норма 2. Акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население, запрещены.Customary International Humanitarian Law, Cambridge University Press, 2005, том II, глава 1, раздел B.
Практика государств устанавливает эту норму в качестве нормы обычного международного права, применяемой во время как международных, так и немеждународных вооружённых конфликтов.
Статья 51(2) Дополнительного протокола I запрещает «акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население»
[1]. В отношении этого положения не было сделано никаких оговорок. На Дипломатической конференции, принявшей Дополнительные протоколы, Мексика заявила, что статья 51 Дополнительного протокола I столь важна, что не должна «быть предметом каких-либо оговорок, поскольку, в противном случае, она будет несовместима с целями и задачами Протокола I и подорвет его основу»
[2]. На той же Дипломатической конференции Великобритания заявила, что статья 51(2) подтверждает существующую норму обычного международного права
[3].
Запрещение актов насилия и угроз насилием, имеющих целью терроризировать гражданское население, предусмотрено во многих военных уставах и наставлениях
[4]. Нарушения этой нормы являются преступлением в законодательстве многих стран
[5]. Это запрещение также подкреплено официальными заявлениями
[6]. Это касается и государств, которые не являются или не являлись на момент появления заявления участниками Дополнительного протокола I
[7]. Эта норма также использовалась участниками Дополнительного протокола I в отношениях с государствами, не являвшихся его участниками
[8].
Когда МККК обратился к сторонам в конфликте на Ближнем Востоке в октябре 1973 г., т.е. до принятия Дополнительного протокола I, с просьбой не нарушать запрет на «методы, имеющие целью терроризировать гражданское население», соответствующие государства (Египет1, Израиль, Ирак и Сирия) ответили согласием
[9].
Можно утверждать, что запрещение актов насилия или угроз насилием, имеющих целью терроризирование гражданского населения, также подкрепляется более широким запретом на «всякие меры запугивания или террора», изложенным в статье 33 Четвёртой Женевской конвенции
[10]. До принятия этого положения «систематический террор» был внесен в перечень нарушений законов и обычаев войны в Докладе Комиссии по ответственности, учреждённой после Второй мировой войны
[11].
Статья 13(2) Дополнительного протокола II запрещает акты насилия или угрозы насилием, имеющие основной целью терроризировать гражданское население
[12]. Кроме того, эта норма включена в другие документы, также касающиеся немеждународных вооружённых конфликтов
[13].
Запрещение актов насилия и угроз насилием, имеющих целью терроризировать гражданское население, предусмотрено в военных уставах и наставлениях, которые применимы или применялись во время немеждународных вооружённых конфликтов
[14]. Нарушения этой нормы во время любого вооружённого конфликта является преступлением по законодательству многих государств
[15]. Существуют также официальные заявления, касающиеся немеждународных вооружённых конфликтов, которые ссылаются на эту норму
[16].
Можно утверждать, что запрещение актов насилия или угроз насилием, имеющих целью терроризирование гражданского населения, также подкрепляется более широким запретом на «акты терроризма», содержащимся в статье 4(2)(d) Дополнительного протокола II
[17]. «Акты терроризма» определяются как военные преступления в Уставах Международного уголовного трибунала, по Руанде и Специального суда по Сьерра-Леоне
[18]. В своём докладе об учреждении Специального суда по Сьерра-Леоне Генеральный секретарь ООН отметил, что нарушения статьи 4 Дополнительного протокола II давно считаются нарушениями обычного международного права
[19].
Официальной практики, противоречащей данной норме, не было обнаружено ни в отношении международных, ни в отношении немеждународных вооружённых конфликтов. Нарушения этой нормы обычно осуждаются государствами
[20]. Генеральная Ассамблея ООН и Комиссия по правам человека ООН приняли несколько резолюций, осуждающих терроризирование гражданского населения во время конфликтов в бывшей Югославии
[21]. Кроме того, обвинительные акты по делу Дукича, делу Караджича и Младича и делу Галича, рассматривавшихся в Международном уголовном трибунале по бывшей Югославии, включали в себя обвинения в терроризировании гражданского населения в нарушение законов и обычаев войны (в первых двух случаях это обвинение было частью обвинения в незаконном нападении)
[22]. В решении по делу Галича в 2003 г. Судебная камера признала обвиняемого виновным в совершении «актов насилия, имевших основной целью терроризировать гражданское население, как предусмотрено в статье 51 Дополнительного протокола I, как в нарушении законов или обычаев войны по статье 3 Устава Трибунала»
[23].
МККК напоминает сторонам как в международных, так и в немеждународных конфликтах о запрете на терроризирование гражданского населения
[24].
К примерам актов насилия, на практике запрещённых согласно этой норме, относятся действия по обеспечению наступления или боевые наступательные действия, имеющие целью терроризировать гражданское население
[25], неизбирательные и частые обстрелы
[26] и регулярные бомбардировки городов
[27], а также нападения на женщин и детей, изнасилования и пытки женщин и детей, жестокое обращение с ними
[28] и массовые убийства
[29]. Обвинения в терроризировании гражданского населения в указанных выше делах Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии касались намеренной и неизбирательной стрельбы по гражданским целям
[30], незаконной стрельбы по гражданским собраниям
[31] и длительного обстрела и снайперской стрельбы в гражданских районах
[32]. Эти примеры показывают, что многие действия, нарушающие запрет на акты насилия и угрозы насилием, имеющие целью терроризировать гражданское население, также подпадают под другие положения, запрещающие именно их.