Норма 39.. Использование культурных ценностей в военных целях

Customary International Humanitarian Law, Cambridge University Press, 2005, том II, глава 12, раздел В.

Практика государств устанавливает эту норму в качестве нормы обычного международного права, применяемой во время как международных, так и немеждународных вооружённых конфликтов.

Эта норма содержится в статье 4 Гаагской конвенции о защите культурных ценностей и относится как к международным, так и к немеждународным конфликтам[1]. Заключённые в Гаагской конвенции основополагающие принципы защиты и сохранения культурных ценностей широко признаны как отражение обычного международного права, как указывают Генеральная конференция ЮНЕСКО и государства, не являющиеся участниками Конвенции[2]. Применимость Конвенции согласно обычному международному праву к немеждународным вооружённым конфликтам была признана Международным уголовным трибуналом по бывшей Югославии в деле Тадича в 1995 г.[3] Кроме того, данная норма содержится и в других документах, также относящихся к немеждународным вооружённым конфликтам[4].

Запрещение использования ценностей, имеющих большое значение для культурного наследия каждого народа, в целях, которые могут привести к разрушению или повреждению этих ценностей, за исключением случаев, когда этого настоятельно требует военная необходимость, закреплено во многих военных уставах и наставлениях[5]. Это относится и к уставам и наставлениям государств, которые не являются участниками Гаагской конвенции[6]. Помимо этого, в нескольких военных уставах и наставлениях указано, что использование здания, имеющего права на защиту, в ненадлежащих целях составляет военное преступление[7]. В практике государств также упоминается конкретное запрещение использования культурных ценностей для прикрытия военных операций[8].

Во Втором протоколе к Гаагской конвенции о защите культурных ценностей была сделана попытка прояснить смысл отказа от выполнения обязательств, относящихся к использованию культурных ценностей, со ссылкой на настоятельную военную необходимость. Протокол предусматривает, что нарушение обязательства не использовать культурные ценности в целях, которые могут поставить их под угрозу разрушения или ущерба, со ссылкой на крайнюю военную необходимость может допускаться только тогда, «когда нет возможности выбрать между таким использованием и другим возможным методом для получения равноценного военного преимущества»[9]. Далее Протокол требует, чтобы наличие такой необходимости устанавливалось на определённом уровне командования[10]. Во время обсуждения Второго протокола такое толкование не вызвало никаких возражений.

Данную норму не следует путать с запрещением нападений на культурные ценности, содержащимся в статье 53(1) Дополнительного протокола I и статье 16 Дополнительного протокола II, которые не предусматривают нарушения обязательства со ссылкой на настоятельную военную необходимость. Как подчёркивается в многочисленных заявлениях на Дипломатической конференции, принявшей Дополнительные протоколы, действие этих статей должно распространяться лишь на ограниченное число очень важных культурных ценностей, а именно тех, которые являются частью культурного или духовного наследия «народов» (т. е. человечества), тогда как сфера действия Гаагской конвенции шире и распространяется на ценности, являющиеся частью культурного наследия «каждого народа»[11]. Ценности, к которым относятся Дополнительные протоколы, должны обладать такой важностью, которая признаётся всеми, даже если они не обозначены.