Норма 128.A. Военнопленные должны быть незамедлительно освобождены и репатриированы после окончания активных военных действий.B. Гражданские интернированные лица должны быть освобождены сразу же, как только прекратится действие причин, обусловивших его интернирование, но самое позднее в кратчайшие по возможности сроки после окончания активных военных действий.C. Лица, лишённые свободы по причинам, связанным с вооружённым конфликтом немеждународного характера, должны быть освобождены сразу же, как только прекратится действие причин, обусловивших лишение свободы.Лишение свободы лиц, указанных выше, может продолжаться, если в их отношении ведутся уголовно-процессуальные действия или если они отбывают срок наказания в соответствии с приговором, вынесенным законным образом.Customary International Humanitarian Law, Cambridge University Press, 2005, том II, глава 37, раздел K.
Практикой государств эти нормы устанавливаются в качестве норм обычного международного права, применяемых во время международных (А и В) и немеждународных (С) вооружённых конфликтов соответственно. Отказ освободить задержанных, когда прекратилось действие причин для их задержания, будет нарушением запрета на произвольное задержание (см. Норму 99) и, кроме того, может быть приравнено к захвату заложников (Норма 96).
Гаагское положение предусматривает обязанность репатриировать военнопленных в кратчайшие по возможности сроки после заключения мира
[1]. Третья Женевская конвенция требует освободить и репатриировать военнопленных незамедлительно после прекращения активных военных действий
[2].
В соответствии со статьёй 132 Четвёртой Женевской конвенции каждый интернированный должен быть освобожден сразу же, как только прекратится действие причин для интернирования, а статья 133 предусматривает, что в любом случае интернирование должно прекратиться как можно скорее после окончания военных действий. Статья 132 предлагает сторонам в конфликте заключать во время военных действий соглашения об освобождении, репатриации, возвращении на место проживания или размещении в нейтральной стране определённых групп интернированных лиц, у которых имеются особые потребности (детей, беременных женщин и матерей с младенцами и маленькими детьми, раненых и больных, а также интернированных, пробывших долгое время в местах интернирования)
[3].
«Неоправданная задержка репатриации военнопленных или гражданских лиц» является серьёзным нарушением Дополнительного протокола I
[4].
Важное обязательство по незамедлительной репатриации пленных после окончания активных военных действий признаётся в целом ряде других договоров
[5].
Многочисленные военные уставы и наставления указывают на обязанность репатриировать пленных после окончания (активных) военных действий
[6]. Неоправданная задержка репатриации пленных является преступлением в соответствии с законодательствами многих государств
[7]. Эта норма, подтверждается и отражённой в отчётах практикой
[8]. Она была многократно подтверждена ООН и другими международными организациями
[9] .
Международная конференция Красного Креста и Красного Полумесяца неоднократно призывала к соблюдению этой нормы. В Плане действий на 2000–2003 гг., принятом на XXVII Международной конференции в 1999 г., например, содержится призыв ко всем сторонам в вооружённом конфликте обеспечить
«освобождение и репатриацию военнопленных сразу же после прекращения активных военных действий, если в отношении них не ведется судебного процесса; строго соблюдать запрет на взятие заложников; не задерживать освобождение пленных и интернированных лиц с целью торговли, что запрещается Женевскими конвенциями»
[10].
Практика, устанавливающая обычный характер этой нормы в немеждународных вооружённых конфликтах, состоит из многочисленных соглашений, заключённых, например, в контексте конфликтов в Афганистане, Анголе, Боснии и Герцеговине, Камбодже, Чечне, Сальвадоре, Либерии, Мозамбике и Руанде
[11]. Соглашения Эскипулас II предусматривают освобождение «нерегулярными силами соответствующей страны» всех лиц, находящихся в их власти, одновременно с принятием законов об амнистии»
[12].
Неоправданная задержка возвращения домой лиц, задержанных в связи с немеждународным вооружённым конфликтом, является преступлением в соответствии с законодательствами некоторых государств
[13].
Эта норма подтверждается официальными заявлениями и другой практикой, которые положительно оценивают освобождение задержанных, требуют освобождения других лиц или осуждают стороны, которые не содействуют такому освобождению
[14]. Есть сообщения об освобождении лиц, задержанных в связи с немеждународными вооружёнными конфликтами, например, в Колумбии, Нигерии и Руанде
[15].
Организация Объединённых Наций и другие международные организации неоднократно подчёркивали, как важно освободить лиц, удерживаемых в связи с немеждународными вооружёнными конфликтами, например, в Афганистане, Анголе, Боснии и Герцеговине, Чечне и Таджикистане
[16]. Вооружённые оппозиционные группировки также заявляли о том, что они хотят соблюдать эту норму, иногда лишь в силу того, что не могли содержать пленных в безопасности
[17].
Как становится очевидным из формулировки нормы, она не применяется в отношении лиц, против которых ведётся судебный процесс, и лиц, осуждённых на законных основаниях и отбывающих наказание в связи с вооружённым конфликтом. Это отражено в целом ряде соглашений
[18]. Поэтому лица, осуждённые на законных основаниях по причинами, связанным с вооружённым конфликтом, и отбывающие наказание в соответствии с приговором, могут оставаться в заключении после окончания военных действий, однако их дела следует рассмотреть в свете амнистии, если они не приговорены за совершение военного преступления (см. Норму 159).
В соответствии с Четвёртой Женевской конвенцией, ни одно лицо, находящееся под защитой, не может быть переведено в страну, «в которой оно могло бы опасаться преследований в связи со своими политическими или религиозными убеждениями»
[19]. Хотя Третья Женевская конвенция не содержит аналогичного положения, практика, имевшая место после 1949 г., свидетельствует о том, что во всех случаях репатриации, где МККК играл роль нейтрального посредника, стороны в конфликте как международного, так и немежлуна.ролного характера соглашались с условиями участия МККК в этой процедуре, в том числе и с тем, что МККК может до репатриации (или освобождения в случае немеждународного вооружённого конфликта) установить в ходе беседы с соответствующими лицами без свидетелей, хотят ли они быть репатриированы (или освобождены)
[20].
Практика свидетельствует о том, что освобождение часто осуществляется в соответствии с соглашением, заключаемым после окончания конфликта и основанным на двустороннем обмене
[21]. Каждая стадия процесса освобождения почти всегда связана с участием нейтрального посредника, обычно МККК, начиная с переговоров об освобождении до наблюдения за самим освобождением или даже организацией приёма бывших заключённых после освобождения. Практика указывает на важность того, чтобы стороны, участвующие в таком обмене, добросовестно сотрудничали с МККК или другими посредниками
[22]. Сообщения о подобной практике поступили из Анголы
[23], Колумбии
[24], Сальвадора
[25], Руанды
[26], Сомали
[27] и Судана
[28]. Совет Безопасности ООН, Комиссия ООН по правам человека, а также Парламентская ассамблея Совета Европы призывали стороны в конфликтах сотрудничать с МККК при освобождении задержанных
[29].
Практика говорит о том, что ответственность бывшей удерживающей державы не заканчивается в момент освобождения, поскольку необходимо обеспечить безопасность освобожденных лиц во время их возвращения и предоставить им пропитание на период переезда. Третья Женевская конвенция требует, чтобы репатриация военнопленных происходила в таких же гуманных условиях, что и их перемещение
[30]. Дополнительный протокол II предусматривает, что «если принимается решение об освобождении лиц, лишённых свободы, те, кто принимает такое решение, предпринимают необходимые меры для обеспечения безопасности этих лиц»
[31]. Это последнее требование излагается в Соглашении между Хорватией и СФРЮ об обмене пленными (март 1992 г.)
[32], в многочисленных военных уставах и наставлениях, которые применимы или применялись во время немеждународных вооружённых конфликтов
[33], в национальных законодательствах, где предусмотрено наказание за нарушение Дополнительного протокола II
[34], и в заявлениях председателя Совета Безопасности ООН
[35].
В отношении значения выражения «по прекращении военных действий» в статье 118 Третьей Женевской конвенции военный устав Германии указывает, что не требуется ни официального мирного соглашения, ни заключения мирного договора
[36].
N.B. Непосредственная репатриация и размещение в нейтральных странах военнопленных, имеющих особые потребности, регулируются статьями 109–117 Третьей Женевской конвенции
[37]. Обязательства, изложенные в этих положениях, не зависят от нормы, требующей освобождения и репатриации пленных по прекращении военных действий.